“Спешка может кончиться плохо”

Согласно планам операции, действовавшие на широком фронте от Ладожского до Онежского озера соединения 8-й армии на 5—7-й день должны были разгромить противостоящие части финской армии и, овладев городами Питкяранта и Сортавала, оказать помощь войскам 7-й армии, воевавшим на Карельском перешейке.
9-й армии, которая вела боевые действия на участке от северного побережья Онежского озера до Полярного круга, командование отводило особую роль:
рассечь фронт противника пополам, отрезать северную часть страны от южной и, выйдя к побережью Ботнического залива, изолировать Финляндию от соседей.

Столь глобальную задачу армия должна была решить силами всего четырех дивизий. Общая численность частей и соединений армии составляла около 50 тысяч человек, более 450 орудий разных калибров, 191 танк и 39 самолетов.
По мнению командования 9-й армии, этого было вполне достаточно для разгрома Северокарельской группы финнов, располагавшей одной пехотной дивизией и несколькими отдельными батальонами при 48 орудиях.
25 ноября штаб армии представил Военному совету Ленинградского ВО план операции, согласно которому дивизии должны были встретить Новый год у побережья Ботнического залива, пройдя около 450 км по финской территории всего за 20 суток.
Но, как говорится, “гладко было на бумаге, да забыли про овраги”...

Один из командиров оперативного отдела штаба округа майор С. Г. Чернов обратил внимание на ряд недоработок плана:
“...в среднем темп операции запланирован 22 км в сутки, в то время, когда свои войска к границе шли 12—16 км в сутки, с большой растяжкой и отставанием техники (артиллерии главным образом). Как же можно планировать такие темпы на территории противника?! Это значит построить операцию на песке, без знания реальной обстановки и особенностей фронта. При расчетах противник, видимо, вообще в расчет не принимался и бездорожье не учитывалось, это грубый просчет... за это можно потом поплатиться срывом всей операции, в самом ее начале, особенно если противник окажет хотя бы небольшое сопротивление путем заграждений иприкрытия их погранчастями, не говоря уже о подброске полевых войск.

Коммуникации их будут перерезаны диверсионными группами противника, и они могут оказаться без питания и боеприпасов, причем тактика финнов к этому в основном и будет сводиться..." Эти замечания были написаны 27 ноября и были сданы начальнику оперативного отдела штаба ЛВО полковнику П.Г. Тихомирову.
Вечером 29 ноября Тихомиров, возвращая доклад> Чернову, сказал: “Темпов сбавлять и уменьшать нам никто не разрешит, а теперь и вообще некогда этим заниматься, нужно действовать по тому плану, что есть”.
Удрученный Чернов написал на полях своих замечаний слова, ставшие, увы, пророческими: “Эта спешка может кончиться плохо, операция не продумана, не знаю, как другие армии, но дело может сорваться, особенно по 9-й и 8-й армиям”.

8-я армия: “Сбросьте продуктов и покурить”

С конца января в штаб 8-й армии стали поступать тревожные радиограммы: “Люди голодают, доедаем последнюю лошадь без соли и хлеба, началась цинга, больные мрут. Нет патронов и снарядов, выручайте”.
Тем временем финнам удалось уничтожить гарнизон Леметти северное.
Из 800 человек спаслись только 30. А 5 февраля из гарнизона, занимавшего развилку дорог, в штаб 8-й армии пришла еще одна радиограмма: “Положение тяжелое, лошадей съели, сброса не было. Больных 600 человек. Голод, цинга, смерть”.
Призывы о помощи возымели действие: в течение последующих дней несколько самолетов сбрасывали продовольствие для блокированных. Правда, часто эти продукты доставались финнам, которые вели за ними настоящую охоту.
Лишь дважды окруженные благодарили “сталинских соколов” за точное попадание. Но зато опять же дважды советские самолеты бомбили своих.

14 февраля гарнизон Ловаярви прорвал кольцо противника и, уничтожив орудия и минометы, 16 февраля вышел к главным силам 15-й армии с минимальными потерями (15-я армия была сформирована из войск южной группы 8-й армии 12 февраля.)
В то же время положение других гарнизонов ухудшалось. 12 февраля были уничтожены остатки трех батальонов 208-го и 316-го полков 18-й сд.
15 февраля противник начал наступление на гарнизон командного пункта четырех полков 18-й сд.
У большинства орудий к этому моменту кончились боеприпасы. Окруженные попытались прорваться в район обороны 168-й дивизии.
Их отход прикрывали подразделения 179-го мотострелкового и 224-го разведывательного батальонов 34-й тбр с несколькими танками.
Группа прикрытия погибла ВСЯ ДО ПОСЛЕДНЕГО ЧЕЛОВЕКА.
Однако и другим не удалось уйти далеко. В районе полустанка Рускасет их расстреляли финны.
Из 2800 человек к своим вышли лишь несколько десятков.

18 февраля 1940 года командование гарнизона Леметти южное отправило радиограмму: “Почему морите голодом, дайте продуктов”, а накануне Дня Красной Армии в центр полетели еще две отчаянные мольбы о помощи: “Помогайте, выручайте, иначе погибнем все” (из Пеметти), “Положение тяжелое, несем потери, здоровых 360, больных 750, ослабли окончательно, срочно помогите, держаться нет сил” (из развилки дорог).
В день празднования годовщины Красной Армии финны уничтожили гарнион 97-й сп у озера Сари-ярви.
После войны на месте боя нашли 130 трупов и две братские могилы с останками еще 250 бойцов и командиров.

На следующий день командование 15-й армии получило радиограмму от гарнизона развилки дорог:“Окружены 40 дней, не верится, что противник силен. Освободите от напрасной гибели. Люди, матчасть фактически лагерь больных. Здоровые истощены”.
Колонна под командованием Алексеева прорвалась к главным силам, понеся незначительные потери. Из окружения вышли более 1200 человек, вынеся раненого комбрига.
Колонна же 34-й танковой бригады численностью более 1500 человек была почти полностью уничтожена финнами, Лишь несколько бойцов и командиров вырвались из вражеского кольца, сумев спасти знамя бригады. Знамя 18-й Ярославской Краснознаменной стрелковой дивизии стало трофеем финских вооруженных сил — после окончания войны дивизия была расформирована.

При прорыве из окружения около 120 тяжелораненых бойцов и командиров были оставлены в землянках.
ЗЕМЛЯНКИ С БЕСПОМОЩНЫМИ РАНЕНЫМИ СОЖГЛИ ФИННЫ. ТРУПЫ НЕКОТОРЫХ БОЙЦОВ И КОМАНДИРОВ, СУМЕВШИХ ВЫПОЛЗТИ НАВЕРХ, СОХРАНИЛИ СЛЕДЫ ЖЕСТОКИХ ПЫТОК.

9-я армия: “Нас добивают, дайте помощь”

Утром 30 ноября, смяв финские пограничные заставы, пересекли границу соединения 9-й армии
Им противостояли лишь пять финских батальонов с небольшим количеством орудий и минометов, которые вели только сдерживающие бои.
Серьезных сражений не было до 17 декабря.

Однако к этому времени финское командование перебросило в распоряжение командующего Лапландской группой генерала Э.Валлениуса 9-ю пехотную дивизию, 1-ю пехотную бригаду и несколько отдельных батальонов.
Самым сложным оказалось положение 163-й стрелковой дивизии, действовавшей на центральном участке 9-й армии.
Финские лыжные отряды наносили неожиданные удары и в случае неудачи легко уходили от преследования.
В ходе боев за Суомуссалми

18—20 декабря дивизия потеряла 443 человека убитыми, 810 ранеными и 226 обмороженными. 21 декабря финские отряды разгромили несколько обозов и создали угрозу окружения основных сил дивизии.
Из окружения 163-я дивизия вышла благодаря героизму и стойкости бойцов и командиров 81-го горнострелкового полка.

В Москве стали немедленно искать виновников поражения: сначала отстранили от должности командующего 9-й армией комкораДуханова и на-
чальника штаба комдива А.Д. Соколова, в конце декабря под суд были отданы командир 662-го стрелкового полка Шаров и комиссар Подхомутов.
Они почти сразу “сознались”, что намеренно привели полк в небоеспособное состояние и старались нанести своими действиями наибольший ущерб. Оба были расстреляны.

Последняя неделя 1939 года на участке 44-й дивизии выдалась относительно спокойной. К этому времени в районе боевых действий наконец сосредоточились почти все части 44-й стрелковой дивизии, за исключением самых нужных — саперного и разведывательного батальонов и гаубичного артполка.
Из-за скученности людей и техники на небольшом участке узкой дороги колонна 44-й дивизии представляла собой очень удобную мишень для нападения противника.
В ночь на 2 января финны перерезали дорогу. Несколько атак, предпринятых 2—4 января с целью прорыва позиций финнов, успеха не имели. В частях дивизии начался не только продовольственный, но и снарядный голод.
Дивизия перестала существовать как целое соединение.
Каждый из окруженных отрядов действовал самостоятельно.

Командир 44-й дивизии комбриг А. И. Виноградов и начальник штаба дивизии полковник О. И. Волков запросили у командования 9-й армии разрешение на выход частей из окружения без тяжелого вооружения и техники, вывезти которые было невозможно из-за отсутствия горючего и фуража для лошадей.
Командующий 9-й армией комкор В. И. Чуйков решил получить санкцию Москвы.
Пока в столице решали судьбу нескольких тысяч людей, они гибли в бескрайних снегах.
5 января командир дивизии вновь пытается оказать помощь окруженным, сформировав для этого ударную группу. Однако финны сумели блокировать и ее.
В тот же день в штаб дивизии поступила незашифрованная радиограмма 146-го полка: “Дайте помощь, нас добивают, дайте помощь..."
Лишь поздно вечером 6 января разрешение Ставки на вывод войск было получено.
Но “действовать по своей инициативе” было уже невозможно.
После последних неудачных попыток организованного выхода из вражеского кольца начался беспорядочный отход, переходящий в бегство.

Не приведенные в негодность пушки, минометы, пулеметы, огромное количество вооружения и снаряжения были брошены. Обмороженные, голодные, смертельно уставшие, потянулись к границе поодиночке и мелкими группами бойцы и командиры.
Одним из первых к вечеру 7 января в Важенвара пришел и сам командир дивизии со своим штабом. Многим из них так и не удалось добраться до своих, и они падали в снежный саван.
Могилы им вырывали уже весной.
Только, по данным штаба дивизии, за неделю боев, с 1 по 7 января, ее части потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести 4756 человек, то есть примерно 30 процентов личного состава, половину стрелкового вооружения, около 80 процентов тяжелого вооружения и почти все танки.

Командир 9-й финской пехотной дивизии генерал И.Сииласвуо после
окончания войны писал: "Паника окруженных все росла, у противника не было совместных организованных действий, каждый пытался действовать самостоятельно, чтобы спасти свою жизнь.

В полдень 7 января противник начал сдаваться, голодные и замерзшие люди выходили из землянок. Немыслимо большое количество военных материалов, о которых наши части не могли и мечтать даже во сне. Досталось все вполне новое, пушки еще блестели”.

Советское военное руководство решило наказать виновных в неудачном исходе сражения под Суомуссалми.
Разумеется, анализировать причины поражения никто не собирался. Почти сразу после выхода из окружения командовавшие 662-м полком А. И. Виноградов, О. И. Волков и начальник политотдела дивизии И. Т. Пахоменко предстали перед показательным судом Военного трибунала 9-й армии.
Обвинение подкреплялось начальником Политуправления Красной Армии Мехлисом.

Военный трибунал приговорил всех троих к расстрелу.
Приговор привели в исполнение перед остатками дивизии 11 января.

Ольга Лудорова, Павел Аптекарь